лаборатория
Здесь
собраны стихи различных авторов.
Это:
1. Константин Устинович Межоев,
философ, работал долгое время на
кафедре философии в Саратовском
университете, где я с ним и
познакомился в 1970 г. Человек
необыкновенно серьёзный, малоразговорчивый,
пишущий «в
стол».
Ныне – пенсионер,
увлекается рыбалкой, философствует на
печальные темы. Позволил, наконец-то,
опубликовать свои творения.
2. Евграф Сазонов, некоторые могут
ещё помнить его. Он печатался
в "Литературной газете". Именно в
тот период мы с ним и
познакомились. От этого общения у
меня сохранилось несколько его
стихотворений. Не знаю, жив ли
курилка. Надеюсь, он на меня
не будет в обиде за эту
публикацию.
3. Ваш покорный слуга,
G.-V. van-Osmos.
4. Авторство стихов моего
детдомовского друга Ю. Т. Максимова
обозначено.
Вся стихотворная продукция хранилась
в одном портфеле. Читателю
предоставляется возможность самому
приписывать авторство того или иного
произведения. Никто в обиде не
будет.
5.
Появился ещё один автор, достойный
быть представленным на данном сайте,
это Арсен Дибиров, Дагестан,
Каспийск.
Счастливые
часов не наблюдают,
Они
их, как голодные, глотают.
Понял
сейчас и довольно
чётко,
Что я – безнадёжная
трещотка.
«Да ну, ноль пять,
мыльной пены - мельпомены
Лишь уста
марать».
«Смотрю ли
я кино,
Читаю ли я книгу,
Везде всегда одно:
Одну лишь
вижу фигу (кукиш)».
Возможно
ль, чтобы книжный червь
Судил о
замыслах поэта,
Терзая тем поэта нерв
И не неся за то ответа?!.
(Лотман о
Пушкине)
Нравы
деградируют – это бесспорно.
Высокая любовь
превратилась в порно.
С трибуны
громко он кричал:
Был глух народ
к его речам.
Выпал вечером снежок,
Стало чисто и свежо.
Ван Гогу двадцать: он
объяснился.
Она смеялась ему в ответ.
Такой же случай мне не
приснился.
Мне девятнадцать же было
лет.
Через неделю буду я в
Париже:
Мне Петербург изрядно надоел.
Конечно, жить хотелось бы поближе,
Но, Ах! Париж! Мечтаниям предел.
Побороть себя уже не
в силах,
Пред тобою я в цепях раба:
Много вас хороших и красивых,
Но лишь ты одна – моя судьба.
Сосиска
лежала на блюдце,
Как утомлённый пистон.
А как
много было поллюций,
Когда веселился гормон!
Не много
нам осталось встреч!
Пора на
алкоголь налечь,
Чтоб, вехи жизни отмечая,
Дойти
до самых дверей рая.
14.05.09
Да здравствуют
девушки всех стран!
О, как люблю
я их гибкий стан,
Ещё сильнее
их нижний бюст!
Вот почему я
так много... пишу стихов.
Мы любим
восхвалять своих царей:
Иному – монумент, иному – мавзолей.
Лишь голубь мира, что художником
воспет,
Всех обсерает без разбора, хоть
убей.
Согласен я
с тобой: бесспорно
На трезвый ум писать стихи
позорно.
Я хлопочу, чтобы сменил напиток,
Вдруг, думаю, не добежишь ты
до уборной.
Есть нечто,
Что следует хранить вечно.
Ради
дамы на что не пойдёшь,
Даже друга с дороги спихнёшь.
С
тобою рядом я быть хочу,
Но не на троне, а в
-------
Всё, что изволишь
"Одно у Фомки на примете".
Взрослей, однако, становился
И мыслями ум мой полнился.
И мысль длиннее
становилась,
Пол-Нила в ней бы
уместилось.
Овощи, думаешь,
по недосмотру сгнили?
Не верь, читатель, это облако
пыли
В глаза запущено, разглядеть чтоб
не мог,
Где червь точил, а где
вредительства смог.
Один не то
и не так загрузил,
Другой не туда по стране
возил,
Третий принимать отказался вдруг...
Тяжёлый смрад разлился вокруг...
Душу червь
сомнения гложет,
А глаз больше видеть не может,
Как бюрократия – новый бедлам –
Труды народа превращает в хлам.
Этот рад, да
и тот хохочет,
Каждый вредит, как он хочет.
Он опять не
пришёл на свиданье,
Тут совсем не при чём
опозданье,
Не желает меня просто видеть,
Но боится сказать и обидеть.
Ох, подружки мои
помогите,
Коль увидите, то убедите,
Что любовь моя – глубь-сердечна,
Что любить его буду я вечно.
И опять тебя
с поезда нет,
Ты опять не хотел взять билет,
Не хотел ты приехать туда,
Где встречаю я все поезда.
Как унять мне
волненье в груди?
Я кричу тебе молча: – приди! –
Но колёса стучат мне ответ: –
Тебя нет, тебя нет, тебя нет.
–
Кто первый весной
из щелей вылезает?
Каждый подумает, что он это
знает.
Нет, не сине-зелёные мухи,
А старики и старухи.
